Just close your eyes, dear -
Название: Желания
Автор: Nillogara
Бета: нихт бета
Фэндом: Noblesse
Пейринг: Франкенштейн / М-21
Рейтинг: PG(13)
Жанр: романтический ангст
Статус: завершено
Дисклеймер: от всего отказываюсь
Размещение: можно только Glass*
Варнинг: полагаю, ООСище и АУсище. Но в рамках серии они оправдано развиваются.
От автора: Солнышко Glass*!. Я честно каждый раз сажусь сочинять рейтинг. Но вот рано пока им т.т И какая-то странная недоцеребралка вместо секиса происходит. т.т Зато, я думаю, ты сразу почувствуешь, что сочинялось именно для тебя.^^
Порядок чтения серии:
Начало - этот фик
Потом можно читать эротические сны отсюда
Дальше вот фанфег
(АУшка к основному сюжету на пейринг Такео/М-21, если что, здесь.)
* * *
~1100 словЖелания
М-21 не был слеп и понимал, что происходит. То есть, он понимал, что происходит с ним самим, к кому его тянет, что он хочет получить. Мысли же Франкенштейна, мотивы его поступков были сокрыты от М-21 за несколькими печатями. Проникнуть в них он даже не пытался — в его жизни и без того случилось достаточно ошибочных порывов, зачем разживаться ещё одним? Место своё, как М-21 казалось, он прекрасно осознавал. Директора Ли оборотень старался избегать.
Держать себя как обычно оказалось труднее, чем М-21 мог себе представить, но частично выполнимо. Во всех отношениях так казалось безопаснее и стоило затраченных усилий.
Поэтому, когда учитель Парк попросил М-21 отнести журналы учёта посещаемости учеников вторых классов к директору Ли, М-21 попытался отказаться, потом — перепоручить задание Тао, который бессовестно смылся от него в компьютерный класс. Обратиться с аналогичной просьбой к Такео не получилось — тот также куда-то запропастился. Школьникам, крайне заинтересованным в сведениях, внесённых в журнал, доверить столь серьёзную ценность было бы слишком легкомысленным решением.
М-21 придумал зайти к Франкенштейну в обед, из расчёта что того не окажется на месте и журнал можно будет оставить в кабинете где-нибудь на виду.
Ему не повезло.
— Кого я вижу, — сказал Ли, отрываясь от бумаг, которые просматривал у себя за письменным столом. — М-21, рад тебе. Проходи.
Франкенштейн очевидно тяготел к просторным, незагруженным вещами пространствам. Огромный директорский кабинет, если хозяин отсутствовал, всегда казался полупустым. Когда же Франкенштейн бывал на месте, чувство некой разреженности, неустроенности помещения исчезало, словно аура этого человека заполняла пустоту на каком-то ином, нефизическом уровне. Лаборатория и квартира учёного ощущались примерно так же.
Ещё он любил яркий свет. Прямо за спиной директора располагалось большое смотровое окно. При ясной погоде прямые солнечные лучи падали на золотые волосы Франкенштейна, как бы окружая их ореолом яркого свечения. Это было красиво.
В тот день, как назло, с утра стояла прекрасная погода.
М-21 глянул в сторону директора и подумал, что надо бы поскорее уходить.
— Я только передать тебе это, — с невозмутимым видом ответил он, подойдя к массивному письменному столу, за которым восседал Франкенштейн. Положив журналы на самый краешек, ближе к себе, юноша сразу же заторопился на выход. — Ну, мне пора.
— Подожди-ка, — Франкенштейн перехватил его за руку. — Сядь пока там, — не глядя, он безошибочно указал на кресло, расположенное у окна. — У нас появилась хорошая возможность поговорить. У тебя ведь найдётся для меня минутка? Я прошу.
Интонации голоса Ли были отнюдь не просящие, даже не предлагающие. М-21 покусал губу и счёл разумным согласиться.
— Конечно, — ответил он, усаживаясь за спиной Франкенштейна.
Впрочем, любоваться стройными плечами и в живописном беспорядке рассыпавшимися по ним, словно светящимися локонами директора ему предстояло недолго. Ли выхватил пару запечатанных писем из корзины входящей корреспонденции, взял нож для бумаги и развернулся вместе с креслом лицом к М-21. Парень поспешно перевёл взгляд на его подбородок.
Какое-то время Франкенштейн молча изучал оборотня.
По всей логике, М-21 должно было бы сделаться неуютно, но этого не происходило. Он, разумеется, волновался, особенно из-за темы предполагаемого разговора, и всё же находиться рядом с директором было хорошо. Даже слишком. (В этом открытии и заключалась основная проблема, преследующая М-21 и днём, и ночью.)
Франкенштейн положил конверты себе на колени, оставив в ладони один, и сказал:
— Ты избегаешь меня.
М-21 рванулся было перебить его; директор Ли властно поднял руку, гася порыв в самом зачатке.
— Да, избегаешь. Из-за поцелуя?
Оборотень одарил Франкенштейна одним из своих, как он надеялся, нечитаемых взглядов исподлобья. Он смутно догадывался, что визави без труда сможет извлечь из столь красноречивого молчания достаточно полезной информации, но не мог с собой ничего поделать. Реагировать нейтрально не получалось.
— Только это, и всё? — спокойно уточнил Франкенштейн.
— А недостаточно? — переспросил М-21 с вызовом.
Словно не услышав его, Франкенштейн на какое-то время занялся корреспонденцией. Кончиком ножа он подцепил угол первого конверта и сделал идеально ровный разрез по линии кромки сложенной бумаги. Та непередаваемо атмосферно хрустнула, прежде чем разойтись, рассечённая лезвием.
М-21 пристально наблюдал за его руками.
— Кстати. Закрываться ты начал ещё до поцелуя, — убийственно ровно продолжил директор Ли.
— И что ты хочешь от меня? — подстраиваясь под его тон, поинтересовался М-21.
— Чтобы ты перестал прятаться и бегать, — с первой частью пожеланий М-21 был, в общем-то, согласен, но дальше… — Также, — то, как Франкенштейн улыбнулся, оборотню не понравилось, — можешь признаться мне в любви. Тебе от этого станет легче.
— Франкенштейн!
— Если прямо сейчас вдруг вздумал прибить меня, тебе придётся хотя бы подойти. А это уже кое-что, — смех директора Ли, мягкий, совсем не злобный, всё же заставил М-21 метнуться к нему.
— Ты даже не представляешь, насколько сейчас прав насчёт моих желаний, — стоя перед Франкенштейном, М-21 тщетно пытался совладать со своими эмоциями. Но он так давно скрывал их, так долго копил в глубине себя, что теперь те рвались наружу единым, неделимым потоком.
М-21 растерялся. Он даже не представлял, как можно контролировать такое. Его дыхание сбилось, зрачки сузились в бессильной ярости. Но тут тело пришло ему на помощь. Ногти на его руках заострились и вытянулись, как при начале трансформации. Лёгкая, сопровождающая изменения боль приносила почти наслаждение. Она отвлекала, переключала с эмоций на физические ощущения. М-21 принял её с благодарностью, как что-то понятное ему и привычное.
Франкенштейн давно не читал своё письмо.
— Это включилась твоя защитная реакция, — серьёзно сказал он, откладывая нож в сторону. Также, аккуратно собрав в стопку, Франкенштейн переложил на стол и конверты. Затем педантично разгладил складочки на брюках. И только потом, взвешивая каждое слово, внятно проговорил: — М-21, сейчас я разрешаю тебе сделать всё, что угодно. Не держи в себе.
Оборотень посмотрел на него затуманенным взглядом. В какой-то момент показалось, что мгновение — и он сорвётся. Набросится на Франкенштейна и, за плечи прижимая к креслу, вопьётся в его губы неконтролируемым поцелуем. Это желание ясно читалось по напряжению, сковавшему тело прекратившего трансформацию оборотня, по его лихорадочно покрасневшим скулам.
Щурясь на солнце, Франкенштейн опустил ладони на подлокотники и спокойно выжидал.
Но бежали секунды, а М-21 не шевелился. Только приоткрывал рот, как будто бы его лёгким не хватало воздуха, и на лбу его выступила капелька пота. Тишина звоном отдавалась в ушах. Франкенштейн ничего не предпринимал, не помогая М-21, но и не мешая ему бороться с собой.
Тогда что-то изменилось. М-21 покачнулся и медленно осел на пол, опираясь ладонями о колени директора. Потом обнял их, прижался щекой к плотной брючной ткани и неровно, сбивчиво задышал. Франкенштейн положил ладонь ему на голову. Наполовину прикрыв глаза, он посмотрел куда-то в одну точку в пространстве.
— Так сильно нуждаться в ком-то — не страшно, — наконец, сказал он. — Нужно научиться принимать это и двигаться дальше. Без страха.
М-21 кивнул. Он снова выглядел и чувствовал себя как человек: бешеные, но по сути поверхностные, будучи неуправляемыми, эмоции отступали.
По-прежнему прижимаясь к Франкенштейну, М-21 перебрался к нему в кресло. Запустил ладони под пиджак, греясь ими о спину директора, приобнял его коленями. Как и было обещано, Франкенштейн не возражал.
Завозившись, М-21 перевёл одну руку на его шею, почти свернулся клубком на коленях и уютно уткнулся макушкой ему под подбородок. Франкенштейн сцепил на нём руки. Шевельнувшись, М-21 коротко поцеловал его в грудь, немного выше уровня сердца.
— С тобой было такое? — помолчав, спросил он.
— Можно и так сказать.
— И как ты?..
— А это уже закрытая информация.
Франкенштейн откинулся на сидении, расслабляясь и подставляя солнечным лучам вздёрнутый подбородок и обнажённую шею.
— Всё равно спасибо, — сказал М-21, прикрывая глаза.
Конец.
Автор: Nillogara
Бета: нихт бета
Фэндом: Noblesse
Пейринг: Франкенштейн / М-21
Рейтинг: PG(13)
Жанр: романтический ангст
Статус: завершено
Дисклеймер: от всего отказываюсь
Размещение: можно только Glass*
Варнинг: полагаю, ООСище и АУсище. Но в рамках серии они оправдано развиваются.
От автора: Солнышко Glass*!. Я честно каждый раз сажусь сочинять рейтинг. Но вот рано пока им т.т И какая-то странная недоцеребралка вместо секиса происходит. т.т Зато, я думаю, ты сразу почувствуешь, что сочинялось именно для тебя.^^
Порядок чтения серии:
Начало - этот фик
Потом можно читать эротические сны отсюда
Дальше вот фанфег
(АУшка к основному сюжету на пейринг Такео/М-21, если что, здесь.)
* * *
~1100 словЖелания
М-21 не был слеп и понимал, что происходит. То есть, он понимал, что происходит с ним самим, к кому его тянет, что он хочет получить. Мысли же Франкенштейна, мотивы его поступков были сокрыты от М-21 за несколькими печатями. Проникнуть в них он даже не пытался — в его жизни и без того случилось достаточно ошибочных порывов, зачем разживаться ещё одним? Место своё, как М-21 казалось, он прекрасно осознавал. Директора Ли оборотень старался избегать.
Держать себя как обычно оказалось труднее, чем М-21 мог себе представить, но частично выполнимо. Во всех отношениях так казалось безопаснее и стоило затраченных усилий.
Поэтому, когда учитель Парк попросил М-21 отнести журналы учёта посещаемости учеников вторых классов к директору Ли, М-21 попытался отказаться, потом — перепоручить задание Тао, который бессовестно смылся от него в компьютерный класс. Обратиться с аналогичной просьбой к Такео не получилось — тот также куда-то запропастился. Школьникам, крайне заинтересованным в сведениях, внесённых в журнал, доверить столь серьёзную ценность было бы слишком легкомысленным решением.
М-21 придумал зайти к Франкенштейну в обед, из расчёта что того не окажется на месте и журнал можно будет оставить в кабинете где-нибудь на виду.
Ему не повезло.
— Кого я вижу, — сказал Ли, отрываясь от бумаг, которые просматривал у себя за письменным столом. — М-21, рад тебе. Проходи.
Франкенштейн очевидно тяготел к просторным, незагруженным вещами пространствам. Огромный директорский кабинет, если хозяин отсутствовал, всегда казался полупустым. Когда же Франкенштейн бывал на месте, чувство некой разреженности, неустроенности помещения исчезало, словно аура этого человека заполняла пустоту на каком-то ином, нефизическом уровне. Лаборатория и квартира учёного ощущались примерно так же.
Ещё он любил яркий свет. Прямо за спиной директора располагалось большое смотровое окно. При ясной погоде прямые солнечные лучи падали на золотые волосы Франкенштейна, как бы окружая их ореолом яркого свечения. Это было красиво.
В тот день, как назло, с утра стояла прекрасная погода.
М-21 глянул в сторону директора и подумал, что надо бы поскорее уходить.
— Я только передать тебе это, — с невозмутимым видом ответил он, подойдя к массивному письменному столу, за которым восседал Франкенштейн. Положив журналы на самый краешек, ближе к себе, юноша сразу же заторопился на выход. — Ну, мне пора.
— Подожди-ка, — Франкенштейн перехватил его за руку. — Сядь пока там, — не глядя, он безошибочно указал на кресло, расположенное у окна. — У нас появилась хорошая возможность поговорить. У тебя ведь найдётся для меня минутка? Я прошу.
Интонации голоса Ли были отнюдь не просящие, даже не предлагающие. М-21 покусал губу и счёл разумным согласиться.
— Конечно, — ответил он, усаживаясь за спиной Франкенштейна.
Впрочем, любоваться стройными плечами и в живописном беспорядке рассыпавшимися по ним, словно светящимися локонами директора ему предстояло недолго. Ли выхватил пару запечатанных писем из корзины входящей корреспонденции, взял нож для бумаги и развернулся вместе с креслом лицом к М-21. Парень поспешно перевёл взгляд на его подбородок.
Какое-то время Франкенштейн молча изучал оборотня.
По всей логике, М-21 должно было бы сделаться неуютно, но этого не происходило. Он, разумеется, волновался, особенно из-за темы предполагаемого разговора, и всё же находиться рядом с директором было хорошо. Даже слишком. (В этом открытии и заключалась основная проблема, преследующая М-21 и днём, и ночью.)
Франкенштейн положил конверты себе на колени, оставив в ладони один, и сказал:
— Ты избегаешь меня.
М-21 рванулся было перебить его; директор Ли властно поднял руку, гася порыв в самом зачатке.
— Да, избегаешь. Из-за поцелуя?
Оборотень одарил Франкенштейна одним из своих, как он надеялся, нечитаемых взглядов исподлобья. Он смутно догадывался, что визави без труда сможет извлечь из столь красноречивого молчания достаточно полезной информации, но не мог с собой ничего поделать. Реагировать нейтрально не получалось.
— Только это, и всё? — спокойно уточнил Франкенштейн.
— А недостаточно? — переспросил М-21 с вызовом.
Словно не услышав его, Франкенштейн на какое-то время занялся корреспонденцией. Кончиком ножа он подцепил угол первого конверта и сделал идеально ровный разрез по линии кромки сложенной бумаги. Та непередаваемо атмосферно хрустнула, прежде чем разойтись, рассечённая лезвием.
М-21 пристально наблюдал за его руками.
— Кстати. Закрываться ты начал ещё до поцелуя, — убийственно ровно продолжил директор Ли.
— И что ты хочешь от меня? — подстраиваясь под его тон, поинтересовался М-21.
— Чтобы ты перестал прятаться и бегать, — с первой частью пожеланий М-21 был, в общем-то, согласен, но дальше… — Также, — то, как Франкенштейн улыбнулся, оборотню не понравилось, — можешь признаться мне в любви. Тебе от этого станет легче.
— Франкенштейн!
— Если прямо сейчас вдруг вздумал прибить меня, тебе придётся хотя бы подойти. А это уже кое-что, — смех директора Ли, мягкий, совсем не злобный, всё же заставил М-21 метнуться к нему.
— Ты даже не представляешь, насколько сейчас прав насчёт моих желаний, — стоя перед Франкенштейном, М-21 тщетно пытался совладать со своими эмоциями. Но он так давно скрывал их, так долго копил в глубине себя, что теперь те рвались наружу единым, неделимым потоком.
М-21 растерялся. Он даже не представлял, как можно контролировать такое. Его дыхание сбилось, зрачки сузились в бессильной ярости. Но тут тело пришло ему на помощь. Ногти на его руках заострились и вытянулись, как при начале трансформации. Лёгкая, сопровождающая изменения боль приносила почти наслаждение. Она отвлекала, переключала с эмоций на физические ощущения. М-21 принял её с благодарностью, как что-то понятное ему и привычное.
Франкенштейн давно не читал своё письмо.
— Это включилась твоя защитная реакция, — серьёзно сказал он, откладывая нож в сторону. Также, аккуратно собрав в стопку, Франкенштейн переложил на стол и конверты. Затем педантично разгладил складочки на брюках. И только потом, взвешивая каждое слово, внятно проговорил: — М-21, сейчас я разрешаю тебе сделать всё, что угодно. Не держи в себе.
Оборотень посмотрел на него затуманенным взглядом. В какой-то момент показалось, что мгновение — и он сорвётся. Набросится на Франкенштейна и, за плечи прижимая к креслу, вопьётся в его губы неконтролируемым поцелуем. Это желание ясно читалось по напряжению, сковавшему тело прекратившего трансформацию оборотня, по его лихорадочно покрасневшим скулам.
Щурясь на солнце, Франкенштейн опустил ладони на подлокотники и спокойно выжидал.
Но бежали секунды, а М-21 не шевелился. Только приоткрывал рот, как будто бы его лёгким не хватало воздуха, и на лбу его выступила капелька пота. Тишина звоном отдавалась в ушах. Франкенштейн ничего не предпринимал, не помогая М-21, но и не мешая ему бороться с собой.
Тогда что-то изменилось. М-21 покачнулся и медленно осел на пол, опираясь ладонями о колени директора. Потом обнял их, прижался щекой к плотной брючной ткани и неровно, сбивчиво задышал. Франкенштейн положил ладонь ему на голову. Наполовину прикрыв глаза, он посмотрел куда-то в одну точку в пространстве.
— Так сильно нуждаться в ком-то — не страшно, — наконец, сказал он. — Нужно научиться принимать это и двигаться дальше. Без страха.
М-21 кивнул. Он снова выглядел и чувствовал себя как человек: бешеные, но по сути поверхностные, будучи неуправляемыми, эмоции отступали.
По-прежнему прижимаясь к Франкенштейну, М-21 перебрался к нему в кресло. Запустил ладони под пиджак, греясь ими о спину директора, приобнял его коленями. Как и было обещано, Франкенштейн не возражал.
Завозившись, М-21 перевёл одну руку на его шею, почти свернулся клубком на коленях и уютно уткнулся макушкой ему под подбородок. Франкенштейн сцепил на нём руки. Шевельнувшись, М-21 коротко поцеловал его в грудь, немного выше уровня сердца.
— С тобой было такое? — помолчав, спросил он.
— Можно и так сказать.
— И как ты?..
— А это уже закрытая информация.
Франкенштейн откинулся на сидении, расслабляясь и подставляя солнечным лучам вздёрнутый подбородок и обнажённую шею.
— Всё равно спасибо, — сказал М-21, прикрывая глаза.
Конец.
@темы: Франкенштейн, Noblesse, подарок для, фанфик, М-21
-
-
29.11.2011 в 18:29-
-
29.11.2011 в 19:05Сочинялось в два захода с очень большим перерывом между ними, поэтому вышло неровно и странно. Но я уже не понимала, как с этим бороться, и опубликовала, что есть.))
В следующей серии М-21 должен получиться уже не таким виктимным.)))
*целует Glass'ку* ))
-
-
29.11.2011 в 19:07-
-
29.11.2011 в 19:35Это у него, как выяснилось, аффторское
-
-
29.11.2011 в 19:54можешь признаться мне в любви - вот тип!!
-
-
29.11.2011 в 20:06Франкенштейну надо было М-21 спровоцировать, чтобы тот не смог снова "закрыться". *типа оправдание*
-
-
29.11.2011 в 20:24а не лапает сходу хд). Как М-21 себя преодолевает.. все же это очень сильная внутренняя борьба..Франкенштейн очевидно тяготел к просторным, незагруженным вещами пространствам... Когда же Франкенштейн бывал на месте, чувство некой разреженности, неустроенности помещения исчезало, словно аура этого человека заполняла пустоту на каком-то ином, нефизическом уровне - эти строки ваще запали!^^ Наверное, это профессиональное, но мне так нравится!!!
Короче, это красиво! Эстетически красиво, как по мне!!
-
-
29.11.2011 в 21:07Ыы, я так билась именно над этими фразами!)))
-
-
29.11.2011 в 21:15-
-
29.11.2011 в 21:26Есть у него в характере некий драматизм, наверное, из-за прошлых потерь. Верю, что он справится, а дальше... хехе...
-
-
29.11.2011 в 21:34Amelia_sfs, М-21 мне всегда виделся в очень ангстовом ключе
Ты здорово провоцируешь на придумывание сюжета дальше
Хотя Франкенштейн, зараза, загадочен и неоднозначен даже для меня.)
-
-
29.11.2011 в 21:58Охохо, Франки - такая интригующая персона! Я вот думаю, ему очень любопытно будет наблюдать за "взрослением" М-21!
псих-исследователь!-
-
29.11.2011 в 22:10офигеетбудет сильно заинтригован-
-
29.11.2011 в 22:25-
-
29.11.2011 в 22:33-
-
30.11.2011 в 08:07*перечитываэ*
-
-
30.11.2011 в 10:40-
-
30.11.2011 в 11:20-
-
30.11.2011 в 11:27-
-
30.11.2011 в 11:34-
-
30.11.2011 в 11:36